Австралиец пропустил 18 месяцев из-за проблем с коленом и запястьем.
– Я думаю, большинство теннисистов говорят, что отношения с теннисом – это отношения от любви до ненависти. Месяцами ты то ненавидишь, то любишь.
Для меня это все касалось не только тенниса. Травма влияла на обычную жизнь. Я не мог взять пакеты с продуктами, не мог повернуть ручку двери. Я дошел до момента, в котором возможность просто снова играть в теннис стала бонусом. Я не смотрю на это по-другому.
Я не собираюсь воспринимать все как должное. Я выйду и буду играть. Это травма, которую нужно контролировать каждый день. Если я сыграю длинный матч, сделаю все как надо, кто знает, как она будет себя вести на следующий день. Такая у меня травма.
Мне все еще нравится быть около тенниса. Если бы я не... Очевидно, я комментирую, и буду комментировать еще долго. Мне не нужно было снова быть в положении, где я готовлюсь, тренируюсь, соревнуюсь. Мне не надо было иметь дело со всеми этими медиа, выходить на корт и снова проверять себя в тяжелых условиях. Мне не нужно было всего этого делать.
Но я все еще считаю, что мне нравятся некоторые части этого спорта. Именно поэтому я попытаюсь пройти через этот сложный процесс возвращения.
– Насколько важной была бы для вас победа на Australian Open?
– Я даже не хочу... Честно говоря, я ни разу не думал о нем. С моим организмом, с моим запястьем, если я не буду контролировать все каждый день, я не смогу играть. На этой неделе я должен сконцентрироваться и старательно делать все, чтобы восстановиться. Сейчас я не могу думать об Australian Open.